Страшный суд и масленица
Третье воскресенье подготовительного периода к Великому посту именуется в Православном календаре Неделей о Страшном суде, или Неделей мясопустной. Первое название продиктовано темой евангельского чтения за Литургией – о будущем Страшном суде живых и мёртвых; второе – предписанием Церковного устава: не употреблять после этого воскресенья мяса.
Что значит «мясопуст»?
Славянский термин «мясопуст» (греч. апокрэос, лат. carnis privium – лишение мяса) означает прекращение вкушения мяса. Неделя мясопустная – это воскресенье за 56 дней до Пасхи. За ним следует ещё одна – последняя перед Великим постом седмица – «сырная», или, в просторечии, – «масленица» (в народном календаре она включает в себя ещё и Прощёное воскресенье в качестве завершающего аккорда лихих народных гуляний). Строго соблюдающие диетическую сторону поста отказываются на этой неделе от мяса и едят только яйца и молочные продукты (откуда и название этой недели). В этом – последняя ступень подготовительного воздержания.
Масленица – христианский праздник?
Образованный христианин (да и каждый человек) должен знать, что масленица в своей основе – праздник совсем не христианский! Напротив – это древний языческий праздник проводов зимы и встречи весны, согласно пословице: «Масленицу провожаем, света солнца ожидаем». Это – своеобразный «северный карнавал», вакханалия, сопровождающаяся необузданным весельем, зубодробительными драками, играми и хмельными пирами (это то, что у нас всегда хорошо получается). В дохристианские времена подобные гуляния с «умилостивлением» языческих богов сопровождались даже человеческими жертвоприношениями: вспомним о наших христианских первомучениках – киевских варягах Феодоре и сыне его Иоанне (983 г.). (Представим, что они воскресли, оказались на нашей масленице и увидели странные наряды хмельных гуляк, прыгающих вокруг костра с языческим идолом старухи-зимы и блинами в руках... Мученики решили бы, что на Руси всё ещё торжествует язычество, которое ревностно насаждал князь Владимир в начале своего правления, а крещение нашей многострадальной страны так и не состоялось!) Поэтому суровый голос Святой Православной Церкви, возвещая о Страшном Суде, зовёт к покаянию и предостерегает от языческой ментальности, до сих пор живущей в нашем сознании.
После крещения Руси «отменить» масленицу (как и некоторые другие языческие игрища, например, «Иванов день») так и не смогли: наш народ готов отказаться от многого, но только не от бесшабашных гулянок и застолий с традиционным вопросом: «Ты меня уважаешь?» Поэтому Церковь вынужденно совместила эту неделю вакханалий с последней подготовительной седмицей перед Великим постом, чтобы хоть как-то контролировать происходящее и не допускать продолжения кощунственного разгула во время Великого поста. При этом обычай поминать на хмельной тризне предков блинами (это астрологический солярный знак) был переосмыслен как заговенье – праздничную трапезу накануне поста. Греки и другие христиане не могут понять, почему наш богослужебный (!) – а не только «народный» – календарь обзывает православную сырную седмицу, имеющую полупостный по рациону, но вполне покаянный по своему назначению характер, языческим термином «масленица» (хотя бы и в скобках). Тем самым, в глазах простого народа, именующего себя «православным», санкционируется как сам «карнавал», так и связанные с ним языческие обряды и злоупотребления. В храмах звучит покаянная молитва преподобного Ефрема Сирина, а на улицах – языческие ритуальные заклинания и визгливые частушки, оскверняющие слух церковного человека.
Сырная седмица или масленица?
«Сырная седмица – преддверие и начало поста»
(святитель Тихон Задонский)
Православный Церковный календарь именует последнюю седмицу (неделю) перед Великим постом сыропустной (а народ – масленицей). Смысл этой седмицы – в постепенном переходе от обыденной жизни к великопостным «подвигам», которые, конечно же, у каждого христианина свои – и определяются его полом, возрастом, состоянием здоровья и профессией. В среду и пятницу даже не совершается Божественная Литургия (это в знак покаянной скорби), а службы суточного цикла, содержащие и покаянную молитву преподобного Ефрема Сирина, почти соответствуют великопостным. Всё это, согласно замечательному выражению свт. Тихона Задонского, – «светлые предпутия поста»!
Но народ – не только «простой» и «необразованный» (эта отговорка ныне смешна) – проводит это «начало умиления и покаяния» вполне по-язычески – в шумных гуляньях и сомнительных забавах.
Один из иностранных путешественников, посетивших Россию в XVII веке, мосье Одербон, с удовольствием носителя западной цивилизации констатировал (подобных свидетельств много): «В это время у русских почти беспрерывно продолжается обжорство и пьянство; они пекут паштеты, то есть оладьи и блины из масла и яиц, зазывают к себе гостей и упиваются мёдом, пивом и водкой до упаду и до беспамятства. В течение всей масленицы только и слышно, что того-то убили, того-то бросили в воду…».
Со временем мало что изменилось. Вспомним картину Василия Сурикова «Взятие снежного городка» или хрестоматийное изображение боя «стенка на стенку» в фильме «Сибирский цирюльник». Многие простодушные люди относятся к этим лубочным картинкам прошлого с ностальгическим придыханием и всерьёз считают, что всё это – «сугубо по-православному»; что так и следует «готовиться» к Великому посту: напиться до безобразия, слопать (простите за откровенный глагол!) как можно больше блинов, стараясь не умереть от заворота кишок (что действительно случалось), умело разбить ближнему нос или вывихнуть челюсть, а потом «покаяться» – попариться в Чистый понедельник в баньке, дабы смыть с себя масленичные излишества, и с чувством хорошо исполненного «православного долга» бухать земные поклоны.
Конечно же, это языческая разгульная обрядность, во многом искусственно возрождаемая сейчас под видом возвращения к «народным традициям». Очевидно, многим, желающим кощунственно смыть с Руси воды днепровской купели, хочется вернуться непременно к дохристианским «национальным истокам». Неудивительно, что нашу страну, в которой за девять столетий не смогли утвердиться хотя бы элементарные нормы христианской морали и поведения, постигли столь тяжкие наказания в XX столетии. Это и был «Страшный суд», к счастью, ещё не окончательный; но разумно ли испытывать Божие долготерпение? Ещё один «Страшный суд» для нашего общества, сидящего на «пороховой (ядерной и термоядерной) бочке» может стать в прямом смысле Страшным (уже без кавычек) и последним. Всё зависит от способности покаяться (то есть на библейском языке – «переменить сознание») и хотя бы попытаться жить по-христиански. К сожалению, вместо того, чтобы «на себя оборотиться» – вспомнить слова Спасителя о том, что Отец Небесный знает о каждом из нас всё (даже волосы на наших головах сосчитаны!) и что без Его попущения ничего не происходит, – многие наши «ревнители» отмахиваются от промысла Божия и винят во всех наших бедах разных внешних супостатов (их имена хорошо известны). Здесь есть над чем задуматься, особенно в преддверии Великого поста.
